Публицистика

Часть вторая. Снятие слюны

Публикуя на сайте «Эха Москвы» свой ответ г-ну Коху по вопросам, представлявшим общественный интерес, я пообещал чуть позже заняться вытиранием слюны, которой г-н Кох забрызгал персонально меня.

Выполняю обещанное.

Итак, тезис первый: я самовлюбленный болван.

«…г-н Шендерович уверен в том, что там, где он, там и свобода слова.

А что, после 2001 года никто кроме Шендеровича не боролся против Кремля? Не было увольнения Парфенова за интервью с вдовой Яндарбиева? Не было его речи на вручении премии? Не было увольнения Йордана за репортажи с «Норд-Оста»? Не было увольнения Савика Шустера? Ничего этого не было? Был и есть только один Шендерович. Один Шендерович. Красиво. Но – вранье».

Про такие монологи в старом анекдоте сказано: «папа, ты с кем сейчас так долго разговаривал?».

Вот этот презрительно разоблаченный тезис – «был и есть только один Шендерович», – это чей тезис?

Мой? Тогда цитатку бы. Нету цитатки? Тогда это называется - подлог.

Подлог не первый и не последний: по всему тексту г-на Коха щедро разбросаны Альфредом Рейнгольдовичем глупости, сказанные как бы мною, все это подвергается блестящей критике, и Кох выходит во всем белом. Техничный господин!

В следующий раз Кох хватает меня за грудки – за «Связьинвест».

Тезис второй: я трус и корыстолюбец.

«Знал, что идет война? Знал! Знал, что твой канал в ней участвует? Знал. Почему промолчал? Ты же борец за свободу слова! Ну, так и выступи! Уволься! Гневно обличи! Что? Струсил? Бабки было жалко терять? Работа интересная? Тогда не болтай языком!».

Боязнь потери бабок – главная пружина моего внутреннего выбора, тут Кох угадал.

Поэтому, собственно, я и послал их всех с их удвоением зарплат для переметнувшихся (именно эту щедрость новых хозяев НТВ мы с Кохом, в застенчивости, и называем «пастилой»; см. мой текст «Десять лет спустя»).

Апропо.

«Паяльника» в нехитром выборе тех дней Кох не припоминает: ну, так и не ему вставляли!

Мне, однако, памятен широкий диапазон показательно-карательных мер – от вызовов журналистов на допросы (помните историю с квартирным кредитом Митковой? потом рассосалось почему-то) до ФСБ-шного шантажа (Мамонтов, бедолага, все жаловался мне, что его там прессуют, но опять-таки – рассосалось).

Фактический запрет на профессию для упертых – в этом контексте, не самая тяжелая часть программы.

Еще немного о контексте...

В период первоначального прессования НТВ, в ранне-путинскую эпоху, кто-то проник в мою квартиру и перевернул ее вверх дном, ничего не взяв. На подоконнике этот странный грабитель оставил демонстративный отпечаток сапога; милиционер, стесняясь, сказал мне, что незваные гости заходили через дверь. На вопрос о версиях страж закона ответил прозрачно: ну, вы же сами понимаете…

Трудно было не понять: в короткое время неизвестные таким же образом посетили квартиры Игоря Иртеньева, Андрея Бильжо и шеф-редактора программы «Итого» Сергея Феоктистова.

Тут и до тупого дойдет.

Это у них такая форма диалога…

Ты им про коррупцию в Кремле – они тебе уголовное дело; ты им новые «Куклы» – они тебе сапог на подоконник, в виде намека на новые возможности…

Но вернемся к моему допросу.

Привычно-хамская интонация г-на Коха («Струсил? Бабки было жалко терять?») органично продолжает заданную им ранее тему «кругом подлецы и болваны».

Ну, легче так дышать человеку.

Так вот, о «Связьинвесте».

Про олигархические разборки я в ту пору мало что понимал – только удивлялся, что НТВ «мочит» демократов. А сам делал то, что должен был делать – и за что отвечал своим именем. А кто был объектом сатиры в «Куклах» и программе «Итого», легко посмотреть и сегодня - все ходы записаны! (Любопытствующим рекомендую программу «Предпоследнее "Прости"», дата выхода в эфир: 15 марта 1998г).

Жаль, что г-н Кох не успел ее посмотреть до того, как понес ерунду про мое участие в травле реформаторов…

По части ерунды он вообще выдал стахановскую норму.

Чего стоит один рассказ о журналистах НТВ, зомбированных членством Гусинского в выдуманном им мировом правительстве…

Каким образом эта группа психически нездоровых людей семь лет делала лучшее в стране телевидение, Альфред Рейнгольдович не пояснил, как не объяснил и смежного парадокса: почему, избавившись от зомбирования, лучшая телекомпания страны в считанные годы превратилась в досадное недоразумение.

Но вернемся ко мне, объекту нешуточной коховской страсти.

Стало быть: самовлюбленный болван, корыстолюбивый трус, слабак, зомбированный мнимым величием Гусинского и влюбленный в него, как Шолохов в Коммунистическую партию. А еще – самозванец.

«Г-н Шендерович ставит себе в заслугу программу «Куклы». (…) Начнем с того, что Шендерович отнюдь не является автором этой идеи. (…) Так же он не является ее режиссером. Он даже не делал кукол. Он всего лишь писал сценарии к этой программе…»

Это «всего лишь» – чистая прелесть!

Моцарт, замечу, не изобретал симфонической формы, не делал роялей и не играл на валторне – он всего лишь рисовал значки на нотном стане. Только не надо заходиться от возмущения, ладно? я не сравниваю масштабы – я проясняю логику…

«Эти сценарии были в меру сервильными, в меру острыми…»

Мера в искусстве - вещь зыбкая, но вот слову «сервильный» словарь иностранных слов дает синоним совершенно недвусмысленный: «раболепный»!

Надо полагать, именно раболепие «Кукол» навлекло на них два уголовных дела и несколько прокурорских проверок, инициированных прототипами программы.

И после «Крошки Цахеса» в Кремле, я думаю, сетовали главным образом на недостаточный уровень нашей смелости…

Сервильная сатира - оксюморон.

Такой мутант долго не живет, и «Куклы» на сей счет поставили на себе чистый эксперимент - с контрольной группой, все, как полагается…

Программа ведь никуда не делась после 14 апреля 2001 года!

То же НТВ, тот же продюсер Григорьев, профессиональные режиссеры, пара сценаристов-штрейхбрекеров…

Тот же латекс по французскому патенту, те же актеры озвучки, та же пятнадцатая студия «Мосфильма»…

А рейтинг взял да и ушел вниз.

И дело тут не в моих невостребованных способностях писать смешно, а именно в этической стороне дела: нельзя в России, при живом Путине, валять в дегте и перьях Новодворскую…

Это неприлично, и публика старого НТВ ушла оттуда прочь, хлопнув рейтинговой дверью.

Не видя радости в убытках на позоре, телекомпания попросила развод; программа перешла на Первый канал и там попала в руки Михаила Леонтьева, который бесстрашными атаками на Буша и российскую оппозицию довел ее рейтинг уже до неразличимых долей процента.

В этом коматозном состоянии «Куклы» и отошли из программной сетки в мир иной.

Я к тому времени заканчивал свое нравственное падение как беспринципный наемник олигарха Гусинского – уже на его канале RTVi…

Боюсь огорчить Альфреда Рейнгольдовича, но он был не первый, кто открыл миру глаза на мой моральный облик.

В 2005-м, во время моего похода в депутаты Госдумы, ту же буренку, по зову честного сердца, выдоил на просторах «МК» Минкин. Справедливости ради: доить буренку начали еще в «Советской России» – там, за десять лет до Минкина, я впервые прочел о себе настоящую партийную правду!

Технология тут простая (некоторые приписывают авторство Геббельсу, но полагаю, он тоже шел по стопам предшественников): надо не стесняться врать!

Пятеро поймают тебя на вранье сразу, пятнадцать – чуть позже (когда проверят факты), но пятьсот-то – поверят! В крайнем случае, во что-то из сказанного поверят точно, сказавши: нет дыма без огня!

Пара предметных разборов в назидание юношеству.

«Никогда в «Куклах» Лужков не был показан в негативном свете», – пишет Кох.

Никогда, запомнили?

Резиновый Юрь-Михалыч, стоящий в женском платье на Тверской у Моссовета и в окно машины предлагающий Путину политическую ласку за деньги, – это, значит, был такой пиар. Остается убедить в этом самого Лужкова, и можно идти к ульям.

А вот, собственно, и mia maxima culpa, моя главная вина – расчетливая травля Чубайса в дни его немилости у Ельцина:

«Шендерович вложил в уста куклы Ельцина слова: «Во всем виноват Чубайс». Тогда, как раз, у хозяина обострились отношения с Чубайсом».

Увы.

Эти слова в уста Ельцина вложил Господь Бог (неужели Кох не в курсе?), а я в «Куклах» только процитировал их. Но главное - в каком контексте процитировал! Наш резиновый Елкин говорил это в финале программы «Заложники», стоя в сгоревшем дотла автобусе, среди закопченных «силовиков», – в буквальном смысле, на пепелище своей кавказской политики…

«Во всем виноват Чубайс, – произносил он вдруг, ни к селу ни к городу, – Если бы не Чубайс этот, все у нас было бы хорошо…».

(Эфир 27.01.96)

И вот тут я, признаться, в недоумении.

Если г-н Кох и впрямь не видит, что острие иронии направлено тут не в Чубайса, а с точностью наоборот, в его антагонистов, затвердивших эту дурацкую мантру на все случаи жизни, то он… как бы мягче сказать… не очень умный человек. А если понимает, но решил, что для портрета продажного Шендеровича сгодится и такой подлог тоже, – то он просто подлец.

Галочку в одной из двух клеточек пускай поставит сам Альфред Рейнгольдович.

В конце концов, ему виднее.

Недавно я услышал замечательную мысль: что бы человек ни говорил о другом, он говорит – о себе.

По-моему, в этом смысле г-н Кох высказался довольно исчерпывающе.

P.S. Пока я собирал с себя старую слюну г-на Коха, Альфред Рейнгольдович высказался еще раз.

Новый текст позволяет, кажется, подвести черту в диалоге.

Ни одного ответа или опровержения по существу, ни одного извинения за ложь и подлоги, пара новых подлогов, высосанные из пальца обобщения, описание своих спортивных и туристических достижений и подробный отчет о собственной благотворительности за десять лет...

Засим следует очередное грязное хамство, после которого, почти немедленно, поступает предложение встретиться и обняться как друзья по случаю наличия общих врагов.

Наверное, так принято в Танзании или в Уганде, но я еще не дорос до этих высоких отношений.

Впрочем, одно предложение Альфреда Рейнгольдовича принимается безусловно и с благодарностью – о прекращении диалога.