Публицистика

Еще раз, медленно... (Ответ А. Коху)

Ответ на публикацию "Альфред Кох: Какую "свободу" я задушил".

Интересно, это Бог троицу любит - или судьба мне до смерти вести диалоги с г-ном Кохом?

Но что поделать, отвечать надо: прорвало господина не на шутку, причем именно по моему адресу. Попробую структурировать этот поток и ответить по пунктам.

Задача сложная, ибо мы имеем дело с самой опасной формой лжи - лжи, замешанной на правде.

Начну, впрочем, с извинений.

Они касаются сроков и форм причастности г-на Коха к торговому порту в Усть-Луге (не проверил, виноват) и его несостоявшегося депутатства (информацию об избрании прочел, а дальнейшее развитие сюжета не отследил - опять же виноват).

Кинули, стало быть, кремлевские заказчики верного бойца. Ну, не он первый…

Про оплату услуг г-на Коха в истории с НТВ мне теперь, таким образом, ничего не известно. И вспоминая его лицо, я склонен предположить, что он мочил нас просто так, чисто из нелюбви к тем, которые не отдают кредиты. Должен же был найтись в России честный человек…

Теперь - по сути поднятых вопросов.

Поехали по тексту.

Мои комментарии - только к общественно важным тезисам. Вытирание слюны, которой г-н Кох забрызгал персонально меня - чуть позже и в другом месте. Ссылочку кину непременно.

Правила игры

«Никакой группы чекистов не было. Пусть Шендерович назовет хоть одну фамилию». Уговорили; не вдаваясь в бесчисленных ивановых, одну фамилию и называю: Путин. Именно в администрации Президента располагался штаб по уничтожению НТВ: г-н Кох, виденный в этом штабе неоднократно, мог бы рассказать об этом подробнее, но для того, чтобы вдохновить его на этот рассказ, как раз и нужен паяльник.

Исторический диплом Добродеева и другие дипломы участников уничтожения НТВ большого значения не имеют: чекисты, ставшие государственной властью, могут нанимать для своих нужд юристов, экономистов, журналистов, флейтистов, мазохистов - все это производственные детали. Нас уничтожал не «Газпром» - нет в России никакого отдельного от власти «Газпрома», и не будем валять дурака.

Теперь внимание: правда от Коха! «В «Мосте», владевшем НТВ, да и в самом НТВ бывших (а бывают ли они бывшими?) чекистов и их приспешников было пруд пруди: от бывшего начальника 5-го управления КГБ СССР Ф.Д. Бобкова до преподавателя Высшей школы КГБ Е.А. Киселева. Вот такие вот борцы за свободу слова…»

Кох делает вид, что полемизирует со мной, - но в той самой моей статье, которая сдетонировала в нем с такой ужасной силой, было написано: «То, что свободу слова в России в конце ХХ века символизировала фамилия «Киселев» — печальный фарс, в завязке которого лежит общая двусмысленность новых российских времен…»

Стало быть, это не полемика, а просто крик «сам ты такой!»

Ну, может, и такой, - но не я! И не Светлана, не Ашот, не Алим, не Марианна, не Михаил… Так же, как и не Леонид, и не Татьяна, не Алексей, не Павел… - оставшиеся с Кохом-Йорданом, но ставшие гордостью российского телевидения именно на канале Гусинского.

Так причем тут Бобков? Бобкова, что ли, уничтожали 14 апреля 2001? Его увольнения из «Моста» требовал Волошин на встрече с Малашенко?

Нет.

Требовал он другого, а именно: а) прекращения расследований по коррупции в Кремле; б) изменения информационной политики по «второй чеченской»; в) исчезновения из программы «Куклы» уродца, символизирующего Путина В.В.

И согласись на это Гусинский, все было бы у НТВ тип-топ, и тонны кредиторских претензий растворились бы в воздухе, как фамилия «Алоизий Могарыч» из книги застройщика.

Кстати, о кредитах (отступление)

Я в этих материях не знаток, поинтересовался у Венедиктова, который «в материале». И знаете, что он мне сказал, г-н Кох? Неожиданную вещь. Он сказал, что Вы лжец. Что никакого миллиардного кредита не было, а было два кредита от акционеров - Газпрома и Медиа-Моста 80 (40+40) миллионов, и что акционеры еще осенью были готовы их рестуктурировать, но эту сделку как глава «Газпром-Медиа» сорвали лично Вы.

Все это, разумеется, совершенно не отменяет олигархических наклонностей основателя НТВ и его любви к играм в политику. Рассказанные Вами ужасы про «гусинские» яхты, виллы и самолеты вполне могут быть правдой, - но это и есть та самая опасная ложь... Ибо даже если все это чистая правда, - это не имеет НИКАКОГО отношения к тому, ПОЧЕМУ уничтожали НТВ.

«Яхты, виллы, самолеты…»

Что-то Вас не зовут уничтожить Ротенберга с Абрамовичем, не правда ли, г-н Кох?

Правила игры (продолжение)

Пожалуй, самым выразительным моментом в письме Коха стал презрительный персональный анализ трудовых биографий журналистов, ушедших с НТВ.

«Сорокина? Работала у Эрнста, потом у Ковальчуков. Максимовская? У Ковальчуков. Осокин? У Ковальчуков. Венедиктов? В Газпроме. Дибров? У Эрнста. Дибров (…) в момент его завываний в эфире «Антропологии» про «предательство», уже имел контракт с Первым каналом. Каков борец? Вот эти люди были оплотом свободы, да? Не Парфенов, а Дибров?»

Здесь характернейшим для г-на Коха образом все свалено в кучу. Это вполне стратегически наложенная куча: Коху надо, чтобы Сорокина и Осокин пропахли Дибровым. Тогда получается, что все подлецы, а это не может не радовать человека с такой ярко выраженной достоевщинкой, как у нашего клиента.

Но как ни огорчительно для Альфреда Рейнгольдовича, подлецы - не все. Уйма оттенков, полный спектр характеров и мотиваций. Дибров искал, где лучше ему, Осокин - где ему. И оба нашли свое, - разумеется, разное.

Есть минуты нравственного выбора - и есть вкус, не позволяющий интеллигентному человеку жить на баррикадах. «Ходишь в булочную - значит, участвуешь» - сформулировал Иосиф Бродский.

Он ходил в булочную - давайте теперь опозорим и его.

«Чем (…) Миткова хуже Сорокиной?» - спрашивает г-н Кох.

Отвечаю.

Тем, что Сорокина в решающий момент не пожелала участвовать в утверждении новых, авторитарных правил игры, а Миткова не посторонилась этой сомнительной чести.

Конечно, давно пора было ткнуть в нос Светлане Иннокентьевне тот позорный факт, что она, помыкавшись без работы, пошла не в уборщицы метро, а к Эрнсту и Ковальчукам. Замечу только, что от путинского информационного телевидения Сорокину вкус уберег, а Татьяна Ростиславовна все на руководящем посту.

«Парфенов вплоть до 2004 года делал самую свободную передачу за всю историю российского информационного вещания – «Намедни». Еженедельно. Действительно, «не отвлекаясь на смену начальства». И что? Это повод для иронии?»

Увы, да. Для горькой иронии, конечно. Потому что 14 апреля 2001 года на НТВ сменилось не начальство (это я так пошутил) - изменились именно стратегические правила игры, что было понятно всем, начиная с Парфенова.

Его увольнение было уже вопросом тактики. Чтобы на путинском телевидении не пойти в сторону, противоположную естественному отбору, надо было стать Мамонтовым, а на это Парфенов не был способен - как минимум, из эстетических соображений…

Мне уже приходилось использовать эту метафору: длина поводка выясняется в тот момент, когда собаке надо не туда, куда надо хозяину. Блистательный Парфенов позволил надеть на себя ошейник - при этом громко убеждая страну и мир, что продолжает находиться на свободе. Оставим в стороне личные мотивы его апрельского поступка - эстетические, человеческие… каждый из них можно понять, а некоторые я даже разделяю - просто констатируем: Леонид Парфенов очень помог Кремлю изменить правила игры.

По этим новым правилам, заметим, Парфенов и был выброшен вон после интервью со вдовой Яндарбиева - в полном соответствии с логикой. Говоря здраво, обижаться имели основания скорее новые работодатели – что он валяет ваньку, какая вдова Яндарбиева? Он что, не знает, кому теперь служит?

Такую постановку вопроса надо признать столь же пошлой, сколь справедливой.

Дата смерти

«Удушение свободы слова произошло в 2004 году. После увольнения Парфенова».

Удушение - процесс, занимающий некоторое время. Это некоторое время удушенный дергается и непроизвольно сучит ногами в память о жизни. Но я, приверженец поиска причинно-следственных связей, предлагал бы отсчитывать не от поступления в морг, а с того момента, как на шее затянулась петля. Тем более если удушенный помогал ее затягивать и обаятельно улыбался, успокаивая окружающих.

Это - точка невозврата.

В своем тексте Кох вспомнил об увольнении г-на Йордана после «Норд-Оста». Этот эпизод и впрямь полезно вспомнить.

Путин тогда обвинил журналистов НТВ в показе в прямом эфире подготовки к штурму, поставившем под угрозу жизнь заложников («пиар на крови», помните?). Это было прямое публичное оскорбление журналистов, и это была ложь. Никакого прямого эфира не было - пленка пошла в эфир, когда штурм уже начался. Но никто из руководства телекомпании или его журналистов - НИКТО не ответил Путину на это оскорбление, ни в тот день, ни потом.

Это к разговору о дате после черточки.

«Что случилось-то?»

«Масштаб обрушения – вселенский», - иронизирует г-н Кох, говоря о разгоне старого НТВ. «Эка невидаль – падение Гусинского. (…) Но для остальных-то что случилось?»

Да самая малость. Случилась монополизация информационного пространства - и следующие за ней, как вагоны за паровозом, общественная стагнация и закоренелая несменяемость власти - как говорится, со всеми пирогами, от охреневшей ментуры до политзаключенных. Через три года не осталось ни одного не разрушенного демократического института.

Деградация была наглядной - буквально наглядной! Во время «Норд-Оста» журналисты еще пытались выполнять свой долг и информировать общество о происходящем - министр Лесин, по свидетельствам очевидцев, матом орал на Миткову, чтобы НТВ убрало из эфира заложника, просившего избежать штурма… И НТВ убрало заложника из эфира.

Поводок на шее, знаете ли.

Всего через год, в Беслане, ни о каком конфликте властей со СМИ уже речи не было. Будущая теленачальница, корреспондент «Вестей» Маргарита Симонян, сидя за два километра от места действия, честно докладывала нам: там что-то происходит…

Таки да, происходило: федеральные танки и огнеметы стреляли по заминированной школе с детьми.

Когда рядом с танком нет работающей телекамеры, а парламент не место для дискуссий, то нет и суда; нет ничего. Тогда можно и из танков... Не хочется Вас огорчать, г-н Кох, но Вы поучаствовали в том, чтобы у бесланских детей было меньше шансов выжить. Поработали в этом сюжете мелкой далекой шестеренкой, передавшей крутящий момент дальше по историческому процессу…

Конечно, Вы вовсе не это имели в виду, когда брали заказ на Гусинского и горячили себя старой обидой. Так получилось.

Это был ответ на вопрос, что случилось 14 апреля 2001 года - для остальных. Теперь - о том, что случилось с Вами.

Муха в янтаре

С Вами случилось - неприятное, и по-человечески, я Вас очень понимаю.

Вы ж не Сечин, прости господи, который лег в тине, притворился куском дерева, подстерег у водопоя Ходорковского и - ага… И переваривает теперь по гроб жизни проглоченое, и крепко спит по ночам. Нет! - тонкий человек, со способностями, с нервом… Рефлексии, литературный дар некоторый…

А репутация хреновая.

Причем совсем хреновая, потому что по законам драматургии кульминация бывает только одна, и Ваша - пришлась на весну 2001-го. И все россияне вот ровно таким Вас и запомнили: циничным и нахрапистым наемником. И вы застыли, как муха в янтаре, в этой своей репутации.

А хочется другой.

Уже и книжки пишете без уголовных последствий, - правильные, кстати, книги! - а репутация все та же.

Теперь Вы напоминаете стране о своей причастности к славному правительству реформаторов (которое я, оказывается, долбал на пару с Березовским - чего только не узнаешь о себе на шестом десятке!)

«Вся ваша шарашкина контора не стоит ногтя с пальца любого из членов Правительства Черномырдина…»

Так-таки любого?

В том правительстве были люди замечательного интеллекта и редкой чести, но упомянутая Вами цена ногтя с мизинца у разных членов правительства - разная, и Ваше обобщение в этом случае кажется мне довольно самонадеяным. Вы себя часом с Уринсоном или Ясиным - не путаете?

В поисках репутации Вы пристегиваете свое имя к Парфенову и Ко - «я и мои товарищи…»

«Холоднокровнее, Маня». Оставшиеся на НТВ в апреле 2001-го не брали заказов ни на чье уничтожение. Не захотели пропадать с экранов сами, стали жертвой «стокгольмского синдрома» и прониклись симпатией к мучителям - другое дело. Но не стоит так широко обобщать. А то Осокина с Сорокиной вы обощили до Диброва, а себя - до Парфенова… Губа не дура.

Вы настойчиво пишете свою историю произошедшего - ту, в которой Вы до последнего патрона обороняли свободу слова, после того как Ельцин всех предал, а трусы вроде меня с Осокиным, доведя страну до дефолта и нахапав гусинского бабла, сбежали из окопов: «Можно было только продолжать держаться сколько можно. Оказалось, что можно до 2004-го. Я и мои товарищи это делали». (Господи! Ты видишь этого двадцать девятого панфиловца?) «Кто на телевидении, кто в избирательных штабах»…

Хоть бы не напоминали, что ли, а?

Тот белоснежный бизнес-класс из предвыборной рекламы СПС - символ полной потери представления о стране проживания... - еще долго будет вставать перед глазами россиян при слове «либерализм». Вы хоть отдаете себе отчет, сколько людей не проголосовали тогда за СПС именно потому, что Вы, г-н Кох, возглавляли предвыборный штаб?

Репутация…

Которую Вы, похоже, зацементировали текстом, посвященным юбилею разгрома» НТВ.

Полный неприкрытых обид, этот текст с обиды и начинается: «Характерно, что ко мне (главному обвиняемому на этом процессе) никто (!) не обратился за комментарием».

Я все-таки придерживаюсь той версии, что Вы не дурак, г-н Кох. И я уверен: Вы сможете понять, почему Вас, как в анекдоте, все игнорируют…