Публицистика

Альфред Кох: Какую "свободу" я задушил

Тут всюду громко отмечают 10-летие т.н. «разгрома» НТВ.

Отметились почти все. Кроме меня. Характерно, что ко мне (главному обвиняемому на этом процессе) никто (!) не обратился за комментарием. Да и зачем? Вдруг Кох скажет что-нибудь такое, что помещает общей благостной картине, нарисованной членами Уникального Журналистского Коллектива (УЖК).

Так вот, я без спроса.

Сам. Прокомментирую статью г-на Шендеровича в «Ежедневном журнале». Она наиболее характерна для той апологетики старого НТВ, которой сейчас залиты все сайты Интернета. И, заодно, будет понятно, какую «свободу» я задушил. Потому, что г-н Шендерович по-прежнему придерживается того понимания свободы, которого он придерживался и десять, и пятнадцать лет назад. И которая состоит в том, же, в чем он обвиняет и «кровавый путинский режим»: для чужих – самый строгий суд, для своих – полная безнаказанность.

Итак, начнем.

«Захват НТВ случился ранним утречком 14 апреля 2001 года. Впрочем, какой захват? Когда Путин с группой опричников дотаптывал независимое телевидение, СМИ тактично называли это «расколом трудового коллектива». Ну, вы помните — пришла в трудовой коллектив группа чекистов и поинтересовалась: вам пастилы в рот или паяльник в задницу? Трудовой коллектив и раскололся. Клубы по интересам, так сказать».

Это – ложь.

Никакой группы чекистов не было. Пусть Шендерович назовет хоть одну фамилию. Был я, был Борис Йордан, был Добродеев. Кто из перечисленных чекист? Кто предлагал альтернативой пастилы паяльник в задницу? То, что УЖК мечтал о такой ситуации – общеизвестно. Но, к сожалению для него, никто им не угрожал. Кроме пастилы никаких предложений не было. Так что соврамши вы, г-н Шендерович. И вот это ваше «Ну, вы помните…», это тоже, понятно зачем. Чтобы какой-нибудь робкий (или молодой) читатель застеснялся и не сказал – нет, не помню.

Кстати, просто для полноты картины.

В «Мосте», владевшем НТВ, да и в самом НТВ бывших (а бывают ли они бывшими?) чекистов и их приспешников было пруд пруди. Как говорит сам г-н Шендерович, «разброс». Так вот разброс был от бывшего начальника 5-го управления КГБ СССР (борьба с инакомыслием. Да, да. Тот самый, что пытал Сахарова, высылал Солженицына, уморил Григоренко и т.д.) Ф.Д. Бобкова до преподавателя Высшей школы КГБ Е.А. Киселева. Вот такие вот борцы за свободу слова.

«Мотивы тех, кто в то утро покинул захваченную Кремлем телекомпанию, были вполне различными; вскоре это сказалось на биографиях, разброс велик — от Кара-Мурзы до Мацкявичуса. Разными были и мотивы оставшихся, но почти все они, избывая когнитивный диссонанс, начали нервно убеждать общественность (и себя самих), что поступили правильно, потому что…

Далее следовал набор доводов — столь же очевидных, сколь пошлых: целесообразность, забота о трудовом коллективе... Что-то даже скорбно-подвижническое было в этих лицах: громких слов не говорят, на смену начальства не отвлекаются, служат профессии...».

Ну, а кроме Кара-Мурзы ( и еще, я вам помогу – Норкина) кого-нибудь можете назвать с той стороны спектра?

Вы ж говорите – «разброс». Ну, смелее! Сорокина? Работала у Эрнста, потом у Ковальчуков. Максимовская? У Ковальчуков. Осокин? У Ковальчуков. Венедиктов? В Газпроме. Дибров? У Эрнста. И так далее.

И вот эта фирменная шендеровичевская ирония: «что-то даже скорбно-подвижническое было в этих лицах…» это про кого?

Про Леню Парфенова? Тогда я не понимаю этой иронии. Этот самый Парфенов вплоть до 2004 года делал самую свободную передачу за всю историю российского информационного вещания – «Намедни». Еженедельно. Действительно, «не отвлекаясь на смену начальства». И что? Это повод для иронии? В это самое время обвинявший его в предательстве Дибров уже спокойненько (и доходненько) вел программы у Эрнста и в ус не дул. Кстати, как я потом выяснил, в момент его завываний в эфире «Антропологии» про «предательство», он уже имел контракт с Первым каналом. Каков борец? Вот эти люди были оплотом свободы, да? Не Парфенов, а Дибров? И чем в этом раскладе Миткова хуже Сорокиной? В чем она провинилась перед свободой слова? Или Савик Шустер в сравнении с Киселевым?

Или Шендерович так скромненько себя любимого в единственном числе выдвигает на место самого свободного, самого непреклонного и т.д.?

Тут я и не спорю. Самый-самый. Но, вопрос: и все? Больше никого? Как-то Томас Манн сказал: «Там где я, там и Германия». Теперь и г-н Шендерович уверен в том, что там, где он, там и свобода слова.

А что, после 2001 года никто кроме Шендеровича не боролся против Кремля?

Не было увольнения Парфенова за интервью с вдовой Яндарбиева? Не было его речи на вручении премии? Не было увольнения Йордана за репортажи с «Норд-Оста»? Не было увольнения Савика Шустера? Ничего этого не было? Был и есть только один Шендерович. Да, да, вспоминаю – «не останется ни театра, ни кино…». Один Шендерович. Красиво. Но – вранье. Типичная манная каша, которая сама себя хвалит.

«Словосочетание «свобода слова» в те дни было, напротив, принято произносить с усмешечкой, с кивком на винные погреба Евгения Киселева и напоминанием о роли оного в позорной истории с олигархической войной за «Связьинвест»…».

Конечно с усмешечкой.

А с чем же еще? А как можно без иронии относится к тому, что свободой слова прикрываются люди, которые использовали переданный им информационный ресурс (бесплатно, заметим, переданный) как кистень для достижения своих собственных шкурных интересов? Причем зря это г-н Шендерович пытается представить только Киселева участником «позорной олигархической войны». В этой войне участвовал весь коллектив НТВ и «Эха Москвы». Участвовал за деньги. И немалые.

И не надо врать в том духе, что лично я ни в чем таком не замешан.

Замешан, да еще как. Знал, что идет война? Знал! Знал, что твой канал в ней участвует? Знал. Почему промолчал? Ты же борец за свободу слова! Ну, так и выступи! Уволься! Гневно обличи! Что? Струсил? Бабки было жалко терять? Работа интересная? Тогда не болтай языком!

Так что усмешка здесь очень даже к месту.

Во всяком случае – моя. Я же, как говориться, инвалид этой самой войны.

Тут уже многие подзабыли.

Так вот я напомню. Г-н Шендерович ставит себе в заслугу программу «Куклы». Это, типа, образчик непредвзятого творчества. Истинная и кристальная свобода слова. Начнем с того, что Шендерович отнюдь не является автором этой идеи. Она была привезена из Франции Василием Григорьевым. Так же он не является ее режиссером. Он даже не делал кукол. Он всего лишь писал сценарии к этой программе. Эти сценарии были в меру сервильными, в меру острыми. Какого-то чудовищного подвига правдоискательства и срывания всех и всяческих масок я в них не замечал. Ну, остроумно. Да. Но ведь никто и не говорит, что г-н Шендерович бездарь.

Эти сценарии, как, впрочем, и вся НТВ, обслуживали коммерческие интересы хозяина – г-на Гусинского.

Когда хозяин хотел, то «Куклы» показывали Чубайса плохим, когда отношения с властью у патрона налаживались, Чубайс становился хорошим. Это же г-н Шендерович вложил в уста куклы Ельцина слова: «Во всем виноват Чубайс». Тогда, как раз, у хозяина обострились отношения с Чубайсом.

Никогда в «Куклах» Лужков не был показан в негативном свете.

Все знали: у хозяина с мэром особые отношения. Поэтому Шендеровичем был изобретен этакий народный, сметливый толстячок в кепке, который все решает и всех спасает. Милый, простоватый и честный. Это что ли свобода слова? Вот я бы хотел, чтобы на этом месте г-н Шендерович подробнее остановился, а не скороговоркой про расцвет свободы слова на НТВ при Гусинском.

Шолохов, утверждая, что он абсолютно свободен как художник, как-то сказал: «Я пишу по велению сердца».

А потом добавил: «Но сердце мое принадлежит партии». Я уверен, что и г-н Шендерович и тогда писал по велению сердца. В этом отношении он был безупречен. Но вот сердце-то его принадлежало Гусинскому. Он ему его продал. Абсолютно добровольно. Без всякого принуждения. Радостно и с энтузиазмом.

Еще особенно подробно я хотел бы услышать от г-на Шендеровича комментарий к НТВшным пассажам 95 – 96 гг. про свободолюбивых и благородных горцев-чеченцев (которые, как известно, мухи не обидят), сражающихся за свою и нашу свободу против фашистской оккупационной армии грязных москалей Ельцина.

Это в его понимании и есть исполнение журналистского долга? Это и есть та объективная и непредвзятая картина жизни, которую должен донести людям канал, имевший девизом «Новости – наша профессия»?

Никогда и никто меня не убедит, что тогдашнее НТВ было настолько ценным приобретением для молодой российской демократии, что эта телекомпания при любых обстоятельствах должна была остаться в собственности г-на Гусинского.

«Нас стыдили избытком пафоса — фу, как неинтеллигентно! Причем тут цензура? — говорили нам: кредиты надо отдавать! («Неэффективный менеджмент», помните? Что такое эффективный, мы увидели очень скоро — см. доклад Немцова-Милова о Газпроме).

Да ладно вам, Виктор (кадря меня за несколько дней до захвата НТВ, говорил Альфред Рейнгольдович Кох), — какой Кремль? Мы их всех сделаем, у нас американские гарантии, никакой цензуры, я вам даю слово…

Ну, скажите же г-н Шендерович то, что думаете.

Скажите же, что кредитов отдавать не надо. Не надо – и все. Миллиард долларов – эка невидаль. Кстати, замечу, что тщательная ревизия показала: добрая половина этих денег пошла на яхты, самолеты, виллы и астрономические зарплаты для Гусинского и прикормленных им журналистов. На покупку американского спутника, который оказался не нужен. На выплаты лоббистам в конгрессе США. Когда мы зашли в компанию, она была банкрот. Из нее все вытащили. А ведь Газпром уже больше года как был акционером НТВ. Простить все эти художества - эту жертву должен был принести Газпром на алтарь свободы слова?

А то, что нынешний менеджмент Газпрома неидеален, это что, оправдание для Гусинского и Ко?

От г-на Шендеровича я не хотел бы слышать аргументов в духе «все воруют и я воровал».

А пафос, он ведь появляется от недостатка аргументов.

Как только аргументы исчерпаны, так люди сразу в пафос впадают. Это как с патриотизмом, который по известному выражению есть «последнее прибежище негодяев».

Кого он обманывал — меня или себя? Да обоих, наверное.

Когда его погнали прочь, он изобразил обманутую добродетель. Обманутая добродетель эта очень скоро стала владельцем торгового порта и сенатором, что очень характерно как раз для обманутой добродетели…

Впрочем, что Кох? — к его своеобразной чести, он почти не скрывал, что в истории с НТВ работает наемным киллером, для которого этот бизнес приятнейшим образом совпал с вендеттой Гусинскому, — но по ту сторону баррикад были и вполне достойные люди!

Со всеми за сдачу НТВ тоже рассчитались вполне.

Было за что.

Про обманутую добродетель – это хорошо.

Уел. Срезал. Я аж поперхнулся. Только опять – вранье. Жаль, что вранье – так все подогнано, типа пазл сложился. Ан, нет…

Вранье. Владельцем порта я не стал. Я им был с 98-го года. Правда, не владельцем, а всего лишь миноритарным акционером. Но для Шендеровича это не имеет значения. Задолго до «удушения свободы слова» я купил акции этого порта. В самый разгар моей травли «свободными» журналистами НТВ. А в 2003 году – продал. И вот только я не пойму, такой тонкий стилист как Шендерович, вот он случайно написал «стал», а не «купил»? Это что ли намек, что мне их подарили? Некрасиво, ей-ей. Мелко для такого талантища.

А сенатором я не стал.

Это тоже вранье. И господин Шендерович, если бы дал себе труд проверить, то знал бы, что это вранье. Да, Законодательное собрание Ленинградской области в 2002 году избрало меня членом Совета Федерации, но г-н Миронов этого избрания не утвердил. Под давлением тогдашнего помощника Президента РФ В.П.Иванова. Против меня в очередной раз возбудили уголовное дело (якобы «Газпром-медиа» неправильно уплатило налоги) и закрыли его только после того, как я отозвал свою кандидатуру. Вот такая вот награда была приготовлена для «оскорбленной добродетели».

А насчет вендетты пусть мне г-н Шендерович подробнее разъяснит, когда она возможна, а когда – нет.

То есть эмпирически я понимаю, что если я отказываюсь продать «Связьинвест» по дешевке, то мстить можно и нужно. Причем не только мне, но и всему Правительству. Да и вообще, можно всю страну поставить раком. Но вот если ты вздумал отвечать на месть Гусинского, то это преступление хуже каннибализма. Святотатство и удушение свободы слова.

А я так понимаю, что вся ваша шарашкина контора не стоит ногтя с пальца любого из членов Правительства Черномырдина (Царство ему Небесное), которое вы (и вы тоже г-н Шендерович, не отвертитесь) долбали на пару с ОРТ г-на Березовского.

Долбали, долбали и додолбали. И Правительство и страну. Додолбали до дефолта и Примакова. Впрочем, вы этого упрека не принимаете. Хоть это и правда.

Ибо всякий захват власти начинается с уничтожения свободы слова - той самой, которая без всяких кавычек. Той, которая отличает человека от раба и животного. Той, которая верно служила и Христу, и Вольтеру…

То, что свободу слова в России в конце ХХ века символизировала фамилия «Киселев» — печальный фарс, в завязке которого лежит общая двусмысленность новых российских времен, где вместо Гавела был Ельцин, а вместо Валенсы — Шмаков…

Что там Россия-матушка — элита оказалась не в состоянии понять масштаб обрушения, происходившего в те дни! Правых «либералов» Путин купил местами в парламенте, левых «патриотов» — государственной риторикой; те и другие радовались падению Гусинского…

Слова, слова, слова…

Причем здесь Христос? Причем Вольтер? Каких правых Путин купил местами в парламенте? Выборы-то уже прошли в 99-ом. Еще без всякого Путина. А в 2003-ем правые, как раз, в Думу не прошли. Чего выдумывать околесицу? Какой «масштаб обрушения»? Для кого – «обрушение»? Эка невидаль – падение Гусинского. Для УЖК – согласен. Масштаб обрушения – вселенский. Гусинский их зомбировал собственным членством в выдуманным им самим мировом правительстве. А тут оказалось, что какая-то шмакодявка может его раз – и убрать. Конечно – масштаб обрушения тектонический. Но для остальных-то что случилось?

Повторюсь.

Удушение свободы слова произошло в 2004 году. После увольнения Парфенова. Все помнят, как после этого изменилась интонация всех каналов. Еще трепыхалась на РЕН ТВ Ольга Романова, еще иногда получалось что-то у Пивоварова. Но в целом это случилось тогда, в 2004-ом. Я понимаю, г-н Шендерович, что хочется лавров. Но история оставляет вам их только в супе.

Это я и мои товарищи строили рыночную экономику в России.

А вы мешали. Вместе с коммунистами. Это я и мои товарищи боролись с олигархами, которые хотели манипулировать властью. А вы мешали. Вместе с ментами. Это я и мои товарищи боролись за свободу слова до конца, а не побежали с корабля при первых признаках беды. А вы – побежали. И это – правда. А все, что вы пишете – пустая болтовня. Пройдет, может быть десять, а может быть двадцать лет и все встанет на свои места. И истинный масштаб событий и людей станет ясен. И в ряду строителей свободной России не будет Гусинского и НТВ. И вы это прекрасно понимаете. Поэтому и беситесь.

Прошедшее десятилетие — классически, как будто для учебника истории — показало, что случается с обществом, отдавшим (или обменявшим на паек) свое право на свободную громкую речь.

Рефлексирующих интеллектуалов использовали и выбросили; на их место пришли ребята попроще; потом пришли совсем простые… Деградация, поначалу заметная только профессионалам, стала бить в ноздри…

Не защищенные свободой слова, все прочие свободы рухнули в считанные годы — уже к 2005-му в России не осталось ни выборов, ни суда, ни незакрышеванной собственности, ни свободы собраний…

На месте плоховатой, но все-таки развивавшейся демократии окаменела, спасибо если не на десятилетия, северная разновидность Зимбабве.

К Путину вопросов нет — он этого и хотел.

Россиянам — мои поздравления с юбилеем стойла.

Опять пустые слова.

А я предупреждал...

А я вам говорил…

Болваны, слушайте сюда… ну вот что, конкретно вы предлагаете, г-н Шендерович? Вот что нужно было сделать? Простить миллиард? Продолжать давать Киселеву деньги без счета? И не проверять куда он их расходует? Смотреть как падают рейтинги и каждый день приносит огромные убытки? Лишь бы Шендерович и Ко продолжали резвиться на метровой частоте под дудку Гусинского? Ну, вот честно, будучи реалистом? Ну, кто бы вам это позволил?

Гусинский, отказался продать убыточный канал-банкрот за триста миллионов долларов.

Хотя и подписал собственноручно контракт. Хотя прекрасно понимал, что у канала есть только один актив на тот момент: метровая частота, которая сейчас стоила бы миллиарды, и которую ему государство передало бесплатно (это, кстати, о болтовне насчет того, что Гусинский не участвовал в приватизации). Он потребовал пятьсот миллионов.

Гусинский отказался выполнять второе подписанное им самим соглашение и отдать часть акций Дойче Банку для проведения международного тендера.

Без объяснения причин. Просто – не захотел.

Гусинский отказался обсуждать продажу акций Теду Тернеру, которого сам (!) привел к нам для таких переговоров.

Гусинский не возвращал долги и находился в дефолте, уводил собственность на оффшоры и лоббировал в конгрессе США резолюцию об исключении России из G8.

О чем сам не раз публично заявлял.

В этих обстоятельствах Гусинский был неспасаем.

И все (включая НТВшников) прекрасно это понимали. Нужно было продолжать борьбу исходя из реалий, а не строить себе воздушные замки.

Теперь я скажу, что случилось на самом деле.

В 1999-ом году Ельцин нас всех предал. И в 2000-ом уже ничего изменить было нельзя. Можно было только продолжать держаться сколько можно. Оказалось, что можно до 2004-го. Я и мои товарищи это делали. Кто на телевидении, кто в избирательных штабах.

Я и вам предлагал это. Да, иногда я с вами лукавил, иногда выдавал желаемое за действительное. Иногда я не мог сказать вам всей правды. Но вы это все и без меня прекрасно понимали. Но вы испугались. И убежали. Вы предпочли устроить пышные похороны еще живому каналу. Вот и все. И ничего уже не исправить.