ШЕНДЕРОВИЧ. Здравствуйте, ребята! СТЕПАН. Здравствуйте, Виктор! ХРЮН. Здорово!
ШЕНДЕРОВИЧ. Ваши ощущения после закрытия программы «Красная стрела»? ХРЮН. Ты, Шендерович, в борьбе за права человеков совсем от жизни оторвался. «Красная стрела» это не программа, это поезд. СТЕПАН. Да. И нас с него уволили.
ШЕНДЕРОВИЧ. Вот с этого места, пожалуйста, поподробней. ХРЮН. Да чего там подробнее… Пришел новый начальник станции… Как его… СТЕПАН. Владимир Михайлович. ХРЮН. Ага. Михалыч. И сбросил нас к екарной маме с поезда!
ШЕНДЕРОВИЧ. Как сбросил? ХРЮН. Официально! Я, говорит, официально заявляю, что вам тут не жить.
ШЕНДЕРОВИЧ. Ну хорошо. А этот начальник, как вы сказали его зовут? СТЕПАН. Владимир Михайлович. ШЕНДЕРОВИЧ. Да-да. Так этот Владимир Михайлович чем-то мотивировал причину вашего увольнения? ХРЮН. Не! Просто показал приказ и говорит: пошел вон, свинья!
ШЕНДЕРОВИЧ. А у вас, Степан, есть какие-то версии? СТЕПАН. Мне кажется, что поскольку в поезде «Красная стрела» ездит власть, наверное, мы ее плохо обслуживали.
ШЕНДЕРОВИЧ. И куда же вы теперь? СТЕПАН. Мы как всегда… вместе со страной… ХРЮН (подхватывает). Прямо туда, в эту… СТЕПАН. Хрюн! ХРЮН. В лучшую жизнь, вот!
ШЕНДЕРОВИЧ. Но чем намерены заняться? СТЕПАН. На телевидение обратно пойдем. Может, возьмут… ХРЮН. Ага, полы мыть! В туалетах… СТЕПАН: Виктор, может, вы как-то посодействуете?
ШЕНДЕРОВИЧ. Извини, Степа, какое телевидение… У меня вот «плавленый сырок» остался, и то спасибо… ХРЮН. Что ж ты раньше молчал, нелюдь? У тебя сырок, у нас пузырь есть! Жди, сейчас приедем!
Частые гудки. |