Публицистика

Жамнов, лифтерша и Задорнов

Радиостанция «Эхо Москвы» располагается в высотке на Новом Арбате. А на окрестных этажах с советских времен обитают разные министерства и департаменты — видимо, достаточно важные, потому что среди прочих прибамбасов в здании имеется и VIP-лифт.

В него-то я и зашел однажды — по ошибке, разумеется. Просто двери открылись — ну, я и вошел. Вместе со мной это сделали еще несколько человек. В лифте на стульчике у кнопок сидела лифтерша.

— Может, поедем? — легкомысленно спросил я.

— Хрен вам, а не ехать! — с готовностью отчеканила лифтерша. — Это по-русски, — пояснила она, хотя никто и не сомневался. Через секунду лифтерша пояснила свою мысль окончательно:

— Могу по-американски. Вы ж Америку любите!

Через секунду, ошарашенный, я стоял на площадке перед лифтом, судорожно пытаясь понять: откуда в этом монологе появилась Америка?

Трепанация лифтершиного черепа была за пределами моих возможностей, и я пошел путем воспоминаний и предположений. Вспомнилось быстро и многое. Например (я уж писал об этом), истерика в наших СМИ перед хоккейным полуфиналом в Лейк-Плесиде — собственно про хоккей в ту пору все уже забыли, только одно было на сердце: не опозорить Русь-матушку, порвать американцев. А после проигрыша — корреспондент госканала подстерег только что отбросившего коньки хоккеиста Жамнова и спросил у него: это национальная трагедия?

И Жамнов ответил: да, конечно.

Конечно!

Потому что уже для трех поколений наших сограждан нет ничего слаще и важнее, чем вставить фитиль Америке. Перед этой задачей легко меркнет олимпийское золото… Труды журналиста М.Стуруа, художника Б.Ефимова и поэта Ник.Энтелиса из газеты «Правда» не пропали втуне: патриот у нас, и уже давно, в первую очередь тот, кто не любит Штаты.

По этому родимому пятну, как в индийском кино, мы опознаем своих…

Некто Задорнов на глазах у зрителей федерального телеканала расчетливо выдирал в те олимпийские дни американскую визу из своего паспорта — знал, что делал. Нелюбовь к Америке — славное топливо для рейтинга (по крайней мере, среди публики федеральных телеканалов). А чёс по эмиграции к тому времени Михаил Николаевич, надо полагать, уже закончил…

О нелюбви к Америке принято теперь снова говорить с гордостью, к которой в полосу российского само- и просто унижения добавился вызов. Это чувство затмевает разум и отбивает самые простые человеческие понятия. Вспоминается тут уже не хоккейный, а женский баскетбольный матч Россия-США. Когда после игрового нарушения нашей девушки американка упала на паркет, комментатор сказал (дословно):

— И сильнее, сильнее надо было ее ударить, чтобы она не так быстро поднималась!

Подозреваю, что комментатор этот в быту — психически нормальный человек. Не думаю, что он получает удовольствие всякий раз, когда женщина испытывает боль. Не исключено даже, что он подает дамам пальто. Но речь шла об американке — и пробки перегорели в мгновение ока; комментатор даже не заметил, как стал свиньей.

Да! Но что же наша лифтерша? Каким образом желание людей проехать в vip-лифте связалось в ее темном мозгу с их любовью к родине Авраама Линкольна? Думаю, самым прямым и в каком-то смысле — правильным.

Вряд ли тетя была в курсе истории взаимоотношений поселенцев с английской короной, но подсознательно почуяла в согражданах, пытающихся нарушить вековую привилегию, людей безусловно наглых и много об себе понимающих. А значит, в каком-то глубинном смысле — безусловно, американцев! И уж как минимум людей, Америке симпатизирующих.

Лифтерша не имела возможности послать флот для нашего уничтожения, но мы и не настаивали на равенстве прав с пользователями VIP-лифта, поэтому конфликт рассосался сам собой — если не считать оскорблений, которые некоторое время еще неслись из кабины в адрес далекой заокеанской страны.

Америка, впрочем, все это переживет легко.

Вот за Россию — не поручусь…