Публицистика

Старушка и мерзавец

Понеслось дерьмо по трубам… Но, что интересно, старое.

Спустя неделю после моего выдвижения в депутаты Государственной думы в «Столичных новостях» появилась заметка - анонимная, как все заметки такого рода, под симптоматичным заголовком «Шендерович против пенсионеров». Про то, как я регулярно затапливал квартиру стариков, живших подо мной, как жена моя унижала их мелкими купюрами вместо того, чтобы озолотить, как, измучив, я ничего им в итоге не заплатил вообще, как старики-пенсионеры после этого вынуждены были продать свою погубленную квартиру за бесценок…

Я, признаться, ждал завершения этого литературного сюжета постскриптумом о том, что обездоленный дедушка стал бомжем и повесился, а бабушка сошла с ума от горя и несправедливости и сгинула при невыясненных обстоятельствах… но увы.

Я считаю, золотое анонимное перо из «Столичной» недоработало в смысле фантазии, но это дело вкуса. А вот кто точно недоработал – так это анонимы-заказчики, из материала которых было скроено это нехитрое изделие.

Дело в том, что история сия - про замоченную мною старушку - уже гуляла по СМИ три года назад и, надо заметить, тоже неспроста: в тот исторический период меня решено было «отпиарить» за все мои провинности периода НТВ-ТВ6-ТВС. В числе прочей правды обо мне (в основном речь шла о немыслимых заработках на фоне застарелой нелюбви к Родине) появилась в газете «Жизнь» и эта душераздирающая история…

Да, да, да! Я мочил старушку! Прорывало трубу - и не один раз, а два. (Уже после нашего отъезда из дома прорвало в третий, уже над нами – и жильцы дома наконец подали в суд на РЭУ.)

Деньги затопленным я, конечно, заплатил тогда же, три года назад; заплатил дважды: в первый раз от чистого сердца, а во второй раз - по суду. Дело в том, что денежки, данные мною на ремонт после первого потопа, пострадавшие пропили, ничего у себя не отремонтировав, и я понимал, что та же самая судьба ждет и вторую порцию финансирования. Я слышал, что евреи спаивают русский народ, - и не хотел в этом участвовать.

Замечу, кстати, что суд определил сумму ущерба втрое меньшую, чем нарисовали истцы: эти милые люди пытались включить в иск старые пятна на потолке – те, за которые они получили от нас деньги еще полюбовно… Ну да черт бы с ним совсем: давняя и прошедшая история.

Была прошедшая.

Потому что когда я принял решение идти на выборы в 201-й округ, то первым делом навестил родителей и, имея в виду предстоящий мне сеанс разоблачений, взял с мамы слово, что в эти два месяца она не будет пользоваться услугами наших честнейших СМИ. (А папа у меня человек закаленный, сын врага народа – он в последние полвека от клеветы только крепчает.)

Предупредил я, стало быть, родителей, сдал документы, сел ровно и стал ждать - когда же, когда вспомнят про замоченную старушку?

И уже через неделю – всплыла, родимая! Очень похоже на текст в «Жизни», только вдобавок еще перепутали фамилию моей жены и домашний адрес. (Ну не мочил я старушек на Егорьевской улице, господа! На Егерской – мочил, кто бы спорил, а Егорьевскую на себя не возьму!)

Совсем слабенько с креативом, господа. Старье народу подсовываете. В избранной профессии, дорогие мои, следует совершенствоваться, даже если это профессия наемного провокатора.

До выборов еще полтора месяца - неужели никто не откопает на меня настоящего компромата? Сколько можно пользовать одну и ту же старушку? Напрягитесь, господа, я вас прошу.

Мне ж потом книжку про вас писать, подкиньте матерьяльцу, будьте людьми.