Публицистика

Стокгольмский синдром. Уральский вариант

Поразительный разговор корреспондента «Эха Москвы» с отцом десантника Николая Козлова, которого привезли в госпиталь без обеих ног.

Инвалидами и в цинковых гробах, с начала украинской авантюры, привезли в Россию уже очень многих молодых людей. Случай Козлова стоит особняком, потому что именно от его близких впервые прозвучали разом две крайние оценки произошедшего — оценки, собственно, и определяющие нравственный разлом, происходящий сегодня в России.

Отец Николая, Всеволод Козлов, произнес слова, которые можно выбить на многих цоколях: «Что бы он ни делал, он прав. Запомните, он выполнял приказ. Всё. Это самое главное для солдата».

Универсальная формула веры. Отлично бы сгодилось и для римских легионеров, и для солдат вермахта…

Однако же слова, предшествующие этой чеканной формуле, позволяют заглянуть немножко поглубже в суровую и несчастную душу Всеволода Козлова, которому родина вернула сына в таком виде.«Я не знаю, где он был, — признал отец десантника. — Скорее всего, на границе. И что бы он ни делал, он прав…»

И далее по тексту.

Это «скорее всего, на границе» сильно корректирует смысл чеканного «и что бы он ни делал, он прав», выдает внутреннее смятение человека, привыкшего жить в ладу со своей совестью.

Ибо это, разумеется, две большие разницы: стал ли твой сын инвалидом, защищая священные рубежи своей Родины, — или ему оторвало ноги как неудачливому интервенту. И отец десантника, может быть, не понимает, но уж точно чувствует эту разницу! Для душевного лада ему очень бы хотелось, чтобы все это произошло на границе, при защите Родины от фашистов — тогда огромная, жестокая жертва хотя бы имела бы смысл.

Но паззл не складывается, и он сам знает это.

И это отцовское «скорее всего, на границе» — жалкая уловка сознания, взятого в заложники, крик о ментальной помощи, оправдание «стокгольмского синдрома».

Судя по всему, Вячеслав Козлов не догадывается, что его сына послали на кровавое пожизненное увечье во имя личных комплексов и высокого рейтинга человека, которому он так благодарен за счастливую жизнь на Урале, но главное — даже догадавшись, никогда не признается себе в этом!

И отец чеканит для прессы слова о вечной правоте солдата…

А дядя несчастного десантника, Сергей Козлов, «стокгольмского синдрома» избежавший, свои чувства выразил лаконичнее: «Он теперь безногий инвалид до конца жизни. Крым наш теперь, *ули».

Между двумя этими оценками — вся Россия сегодня.