Публицистика

Тираны и заложники

Мы входим во времена трагической ясности.

Вся грязная накипь прежней путинской риторики разом смыта простой констатацией: идет война. С минувшего четверга это уже не предмет для дискуссий — это данность.

Идет война, которую развязало посреди Европы большое авторитарное государство, обладающее ядерным оружием и возглавляемое авантюристом, которому нечего терять. Проиграв, авантюрист проведет остаток жизни в заключении на Родине или в Гааге, и он знает это.

Сегодня миру, кажется, стало ясно то, что нам, здешним маргиналам «нулевых», было ясно давно. Сегодня им всем — в Берлине, Лондоне, Брюсселе, Нью-Йорке… — есть, над чем поразмыслить, только, боюсь, поздновато. Почувствовали вы уже «вкус души друга Владимира», дорогой Джордж Буш-юниор, или хотите подегустировать еще?

Боюсь, придется еще.

Сверять военные потенциалы сторон — дело пустое.

Нож у горла заложника уравновешивает бандита с вооруженным взводом группы «Альфа». Пределы допустимого — несопоставимы. На этой несопоставимости и держатся, этим и поддерживают свой кураж все тиранические режимы.

Клинтон чуть было не вышел вон из Белого дома, пойманный на лжи под присягой, Саркози таскают по допросам из-за вмешательства в правосудие, рейтинг Обамы колом идет вниз из-за одного некстати застреленного полицейским темнокожего юноши…

А Саддам Хусейн мог выжечь курдские деревни вместе с детьми и сказать, что так и было. И рейтинг вырос, кстати.

За каждый неосторожный шаг, каждое неточное слово западный политик обречен отвечать перед своим электоратом: обрушение экономики станет приговором его карьере, не говоря уже о большой крови…

Тираны берут в заложники свои народы, ведут счет жертв на тысячи и только хорошеют.

Оттого на пороге третьей мировой подрагивают руки у отличников оксфордов и сорбонн, и сладко замирает сердце отвязавшейся шпаны. Ужас и ступор мировой элиты перед перспективой большой европейской войны — питательная среда для путинской наглости.

Оттого и лыбился он в глаза Порошенко неподалеку от Меркель. Да, я такой. И что вы мне сделаете? Ну?

Серую номенклатурную мышку девяностых, его случайно вынесло на политический верх; нефтяная халява, наша азиатская покорность и трусоватый мировой realpolitik раскормили эту мышку до нынешних катастрофических размеров, уже очевидно несовместимых с жизнью континента.

Графа Монте-Кристо из него не вышло, а в управдомы он не хочет. Его избаловала фортуна, и ему весело идти ва-банк и смотреть, как все эти меркели-кэмероны трясутся от страха и что-то мычат о необходимости недопустимости военного решения.

Ага, совершенно недопустимо! Ну и?

Ответа нет и, в сущности, быть не может. Мир стоит на пороге третьей мировой и переминается с ноги на ногу.

Главный (на самом деле единственно важный) вопрос сегодня звучит так: он на самом деле оторвался от реальности — или так здорово блефует? Дедушка действительно старый, и ему все равно, как пелось в «черной» детской частушке — или этот дедушка еще сохранил последнюю связь с реальностью?

От ответа на этот вопрос зависят, боюсь, уже не тысячи, а миллионы жизней.

Тираны берут в заложники свои народы, ведут счет жертв на тысячи и только хорошеют

Сегодня им всем — в Берлине, Лондоне, Брюсселе, Нью-Йорке… — есть, над чем поразмыслить, только, боюсь, поздновато."