Публицистика

Неподходящая компания для министра культуры

Иногда, ей-богу, начинаешь себя уважать.

Например, когда о тебе вспоминает газета «Культура». Это ж не комар назудел, это ж — орган «Духовного пространства русской Евразии»! В этот аннал разок-другой войдешь — и можно помирать с чувством выполненного долга. А уж когда тебя, бумагомараку, упоминает в своем интервью целый министр культуры — ну, тут вообще жизнь удалась…

«Шендерович — человек, глубоко ментально нездоровый, он видит обиды и козни там, где их нет».

Истинно, кормилец! Но ровно наполовину истинно.

Человек я действительно ментально недолеченный: жизнь моя прошла вдали от закромов руководящих партий, и здоровой ментальности (вот какая выросла у министра Мединского) взяться во мне было попросту неоткуда. Ни патриотизма, ни аппарата со сметой, ни гордости за русскую историю… Шестой десяток волокусь по жизни, божьей милостью, чисто червяк, ни хера не тронутый духовными скрепами.

Но вот со второй половиной министерского заявления вышла полная ерунда, да еще и с подлогом: в незваном визите Мединского на юбилей Улицкой (а о нем шла речь в том фрагменте интервью) не увидел я ни козней, ни обид — увидел только самодовольный идиотизм министра культуры Российской Федерации, о чем и написал.

Приперся начальник прачечной, хуже татарина, создал неловкость, ляпнул глупость… Да не в оговорке дело, разумеется. Просто свое ментальное здоровье надо иногда прятать от людей.

Кстати, о людях.

Настоящее счастье я испытал даже не от реплики Мединского в газете «Культура», а от самого вопроса главного редактора этой газеты Елены Ямпольской о министерском приходе на юбилей Людмилы Улицкой: «Меня больше интересует, что Вы вообще делали на подобном мероприятии, в компании Шендеровича и ему подобных?..»

О!

Милая, милая главная редакторша! Вы, как говорят американцы, сделали мой день. Ибо в компании Улицкой, в день ее юбилея, находились, неподалеку от меня, десятки прекраснейших людей в диапазоне от патриарха Евгения Ясина до юного Филиппа Дзядко, и подобие этим людям для меня — счастье и признание.

Кстати, все мы задавались вашим вопросом уже тогда, на юбилейном вечере: что тут делает Мединский?