Публицистика

Главный водораздел

Сегодня день тишины, поэтому — никакой агитации за кандидатов. Только, с вашего позволения, расскажу одну старую историю, для улучшения мозгового кровообращения.

КГБ СССР арестовал Александра Гинзбурга за пять дней до его свадьбы с Ариной. Ну, чисто чтобы сделать человеку приятное, — принимая к тому же во внимание, что жена, по закону, имеет право на свидание, а невеста — это никто.

Невесту выгнали из МГУ, где она преподавала, а Гинзбурга отправили в Мордовию, в Потьму, на печально знаменитый 17-ый лагпункт, — и два года напролет отказывались их регистрировать мужем и женой. Не регистрировали, и все.

Почему? А по кочану.

Матушка Советская власть умела быть принципиальной. Беззаконие так беззаконие, и к черту подробности!

Но политзона тоже умела быть принципиальной, и заключенные присоединились к голодовке, которую объявил Гинзбург.

За его право жениться на его Арине поочередно голодали и шли в бетонные мешки штрафных изоляторов украинские и литовские националисты, марксисты и монархисты, не говоря уже о своем брате-либерале.

Это продолжалось двадцать семь дней, и власть отступила.

Юлий Даниэль написал тогда:

«Она, безусловно, дороже Парижа,

Разгадка сравненья ясна и проста:

Он стоит обедни, а наша Ариша

Великого стоит поста».

К чему это я? А вот к чему.

Нас — людей вообще и россиян, в частности, — разделяет очень многое. Иногда нас разделяет, кажется, почти все: национальность, вера, опыт, убеждения, вкусы, социальное происхождение, политические пристрастия…

А объединяет, кажется, только одно: мы свободные люди.

Живущие, увы, снова в несвободной стране.

Свобода — общий знаменатель, и абсолютный приоритет. И когда история предлагает драматический выбор (а у нее других не бывает) именно по этому приоритету проходит сущностный водораздел.

Остальное, в общем, подробности; важные, но подробности.

Это хорошо понимали советские политзаключенные.

До которых нам, с нашей истерической принципиальностью по мелочам, — как до Луны.