Публицистика

Скука, холод и маразм

Петербург все-таки, что ни говори, город особенный.

Имперская закалка. Дух неволи, стройный вид… Державное теченье… ну вы помните. Река, и та в рамках. Шаг вправо, шаг влево… Короче, ну ничего там нельзя, на этих берегах!

Не по сравнению с Берлином даже — что нам берлины… — с Москвой!

Традиция. Чуть что — сразу в равелин.

Романовы.

Даже при «совке» нашелся свой романов, чтобы поддержать традицию. Бродского нельзя, Райкина нельзя, Юрского нельзя...

Это я к тому, что в настоящее время в городе на Неве сживают со свету «Петербургский театральный журнал» — за номер, посвященный политическому театру и театральному аспекту декабрьских протестов.

Грант на выход журнала дает город. Явно «перепутав свою шерсть с государственной», перепуганное «смольное» начальство поспешило отречься от злосчастного шестьдесят девятого номера «ПТЖ» — и отказалось возвращать деньги, затраченные на его издание.

Группа профессоров-экспертов, по просьбе журнала, подтвердила, что опубликованные тексты полностью соответствовали «паспорту издания» — Смольный даже не посчитал нужным ответить. Не добившись объяснений, редакция, пытаясь спасти журнал, выразила готовность изъять затраты на злосчастный №69 из финансирования, но Смольный решил идти до упора...

Москва для свободной мысли тоже не сахар, но до закрытия по цензурным соображениям театральных журналов дело тут, кажется, еще не доходило. Впрочем, в первопрестольной и журнала такого нет, потому что в Москве нет Марины Дмитревской.

Она есть — в Петербурге.

Петербургу, между нами говоря, беречь бы ее, как зеницу ока, чтобы название города не слиплось окончательно с официозной мертветчиной. Чтобы при упоминании нынешнего города на Неве люди теплели взглядом и вспоминали не группу руководящих жлобов, а что-нибудь человеческое…

Дмитревская двадцать с лишним лет делает лучший в стране (и один из лучших в Европе!) театральный журнал — делает, разумеется, вопреки всем этим временам, меньше всего располагающим к театроведению. Она придумала, организовала и много лет проводит «володинский» фестиваль, сохраняя и продлевая память о великом земляке и друге. Штучный человек, она пишет книги о штучных людях — Володине, Резо Габриадзе… Борется против нуворишей, грабящих культуру, идет по судам, чтобы вернуть петербургским ветеранам сцены их дом, основанный великой актрисой Савиной и отрезанный «лихоимцем жадным»...

Сказать, что сама Дмитревская за это время ни копейки не своровала, значит не сказать ничего. По большому счету, она и ее единомышленники, «намагниченные» любовью Марины к театру и культуре, много лет выходят на грандиозный субботник, пока рядом пилятся на «культурке» несусветные миллионы.

«Петербургский театральный журнал», как море и Гомер, по-прежнему движется любовью… И это уникальное явление питерские власти готовы прихлопнуть с державного перепугу.

Ну, конечно, вот сейчас вся эта их вертикаль с орлами на Газпроме грохнется от статьи «Митинг как театр» с фотографиями Болотной площади!

Тираж — 2000 экземпляров, если кому интересно…

Вдаваться в номенклатурные подробности этой гнусности большого смысла нет; все традиционно. Не утруждая себя диалогом, Смольный попросту душит журнал, не возвращая учредителям деньги, истраченные на его выпуск, парализуя выход новых номеров. Председатель Комитета по печати, некто Лобков, второй месяц не принимает Дмитревскую.

Еще раз, медленно: редактор лучшего в стране театрального журнала не может добиться аудиенции у мелкой начальственной сошки.

Культурная столица, говорите?