Публицистика

Обезжиренный

Уже не первый раз Господь посылает мне пищу для размышлений прямо к тротуару. На сей раз на мою поднятую руку остановился не первой молодости «жигуль». Сидевший за рулем тоже, со всей очевидностью, был б/у, но до какой степени б/у — я сразу не распознал.

— Хорошая машина, — кивнул он через минуту, огибая лаковый снаряд нового BMW. — Вот на такой рассекать…

Я легко согласился, что «рассекать» на такой — таки да, лучше. И тут классовое чувство человека за рулем отлилось в неожиданный сюжет.

— Вот я бы сейчас въехал в него, — сказал он, — и даже разговаривать не стал. Просто бросил все прямо на дороге и ушел.

— Найдут, — осторожно предположил я.

— Кто меня найдет? — хмыкнул он. — Машина не моя, я ее в аренду взял, — пускай ищут. У меня временная прописка в N-ской области… У меня ничего нет — ни флага, ни дома. Езжу вот, левачу, снимаю угол. Достало уже все.

Тут я довольно бестактно поинтересовался его прошлой специальностью. Поинтересовался, не предвидя ничего дурного: на мою поднятую руку останавливались и доктора наук, и бизнесмены среднего звена — кризис он кризис и есть. И надо заметить, не было ни одного, кого бы все это не достало!

— Специальности у меня нет, — твердо ответил человек за рулем.

— Но что-то же вы еще умеете?

— Руководить могу! — без раздумий ответил человек за рулем.

— Чем?

— А это без разницы. От бани начиная. Завхозом там… Да чем угодно могу руководить! Порядок-фигадок я имею в виду. У меня в колонии 120 человек под командой было.

Опа!

Стараясь не менять тембр, я мирно полюбопытствовал: за что сидели?

— Бандитизм, разбой, похищение человека, — привычно перечислил он. Как в отделе кадров у Япончика. То есть его-то голос точно не дрогнул.

— В девяносто пятом, — продолжал делиться подробностями мой водила. Потом загадочно объяснился:

— Ну, такая линия была…

Линия ли жизни? Линия партии? Уточнять я не стал, а спросил только:

— Сколько сидели?

— Просили двенадцать, дали восемь…

Он помолчал немного, вспоминая, и закончил, закрывая тему:

— Так что я руководить могу.

— Слушались вас? — льстиво спросил я. Он коротко глянул мне в глаза (совсем коротко), и я понял: слушались.

Помолчали немного.

— И что, вот с тех пор — шоферите?

— Зачем? — водила даже обиделся немного. — Я нормально жил. У меня «Камри» была, белая. Пришлось отдать.

— Кому?

— Ментам. Меня поймали с краденым. Сто тысяч евро назначили. Квартиру продал, «Ниву», «Камри» белую… Обезжирили. Теперь тупо в ноль выходит. Поесть, попить, покурить…

Он вез меня от Триумфальной до Сокольников и рассказывал свою жизнь — вполне типовую, надо заметить. Заведясь от воспоминаний, время от времени характерным блатным жестом поправлял лацканы пиджака.

В районе Красных Ворот он поинтересовался: не найдется ли у меня для него небольшой руководящей должности?

Я честно ответил, что у меня — не найдется.

Но вообще, между нами говоря, такому можно доверить страну. Классово близкий гражданин с большим практическим опытом. С оппозицией контактов не имел. Ворует, но делится. Порядок-фигадок опять-таки…

Хуже не будет.