Публицистика

Маргиналии (Заметки на полях)

В интервью испанским журналистам Президент РФ Дм.Медведев назвал радикальную оппозицию "небольшой группой маргинальных политиков, которая присутствует в любой стране всегда и которая заинтересована в том, чтобы надувать интерес к себе".

Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Позвольте мне исправить легкое недоразумение, связанное с употреблением Вами слова «маргинальный» в интервью испанским журналистам. А именно — уточнить способы, которыми в различных политических системах определяется степень маргинальности того или иного политика.

В демократических странах этот способ называется: честные выборы. Это такие выборы, когда Чурова нет, а есть равные возможности для участников.

Именно по их результатам кто-то оказывается в центре политического поля, кто-то из центра оттесняется, а кто-то, поддержки у населения не нашедший вовсе, уходит на краешек этого поля — и получает статус «маргинала».

Как правило, это граждане либо очень крайних убеждений, либо очень своеобразных психиатрических кондиций, либо и то и другое разом.

Совсем не то — в странах тоталитарных и авторитарных. Там «маргиналами» автоматически становятся все, кто выступает против группировки, узурпировавшей власть, — без особого разбора их политических и нравственных достоинств. Назначение в «маргиналы» в этом случае осуществляется самой властной группировкой и никак не связано с выбором народа.

В гитлеровской Германии маргиналами были все, кто не кричал «зиг хайль», в СССР — Солженицын и Сахаров, в Мьянме, под домашним арестом и в глубокой маргинальности, двенадцать лет просидела лауреат Нобелевской премии Аун Сан Су Чжи.

По восточным меркам с ней, надо сказать, обошлись неплохо: при Пол Поте маргиналом был всякий, кто умел читать — таким проламывали черепа мотыгами и скармливали крокодилам.

Полагаю, что, употребляя модное словцо «маргинал» в беседе с испанскими журналистами, Вы, Дмитрий Анатольевич, невольно ввели их в заблуждение, ибо эти милые приезжие с Пиринеев, беседуя с человеком без признаков каннибализма на лице, могли подумать, что в случае с Россией они имеют дело именно с европейским контекстом.

Сие, мягко говоря, нуждается в уточнении.

Для прояснения этого вопроса могу посоветовать Вам, Дмитрий Анатольевич, выкроить время и сесть для разговора в прямом эфире (в любой очередности, или со всеми разом) — с Гарри Каспаровым, Эдуардом Лимоновым, Андреем Илларионовым, Борисом Немцовым... А затем — опытным путем, при помощи телефонного голосования — выяснить в первом приближении, кто способен завоевать поддержку народа, а кто представляет «небольшую группу маргинальных политиков».

В тех же целях можно попросить одновременно привезти в Останкино Михаила Ходорковского из Лефортово и Владимира Путина из Белого дома. А мы всем народом послушаем их диалог — и решим, кого потом куда везти.

И последнее.

Уж кому-кому, а Вам, Дмитрий Анатольевич, не следовало произносить пассаж о заинтересованности некоторой части политиков «в том, чтобы надувать интерес к себе».

Большинство из тех, кого вы презрительно аттестовали таким образом (по большей части, Ваши ровесники), сумели вызвать к себе широкий интерес в годы, когда о Вашем существовании мало кто подозревал. Причем сделали они это своими силами и талантами.

А Вы уже год как президент Российской Федерации, и ничего интересного…