Публицистика

Из Недодумца. Часть 1

Говорухин пошел на эти выборы задолго до меня. Впрочем, более близкое знакомство с обстоятельствами дела делает глагол «пошел» не вполне уместным. Станислава Сергеевича, в сущности, никто особо не спрашивал, идти ему на эти выборы или не идти.

Коготок увяз – всей птичке пропасть, сказал бы я, если бы не знал биографию этой птички.

…Незадолго до описываемой истории г-н Говорухин, что называется, «взял денег в Кремле» на свое новое кино. Источник информации вполне надежный – сам Станислав Сергеевич. Этим прискорбным финансовым обстоятельством в мае 2005-го он объяснил Гарри Каспарову свой отказ войти в оппозиционный Объединенный гражданский фронт.

Вместо ОГФ Станислав Сергеевич вступил в «Единую Россию». Классик, наверное, думал, что этим гражданским подвигом расплатится за бюджетную халяву окончательно, но увы — цену бесплатного сыра определяет владелец мышеловки: летом «спонсоры» предложили партийцу Говорухину подписаться под письмецом «деятелей культуры» в поддержку расправы над Ходорковским.

Трудно угадывать чужие мысли, но думаю, что, сдавая свое имя в аренду «единороссам» второй раз за сезон, «деятель культуры» полагал, что теперь-то чек закрыт окончательно… И опять ошибался: его ждал поход в 201-й округ и возвращение в Госдуму, из которой два года назад он выбрался с таким нескрываемым облегчением.

Дороговато обошелся Станиславу Сергеевичу новый фильм. Воистину — «Не хлебом единым»…

Но достоинство художника не спрячешь, и протест против насилия начал вылезать наружу, по дороге принимая шизофренические формы. Послушно делая, что велено, режиссер упорно дистанцировался от происходящего. На съемках рекламного ролика в ответ на дежурный вопрос, зачем он идет на выборы, Говорухин ответил просто: «Меня попросили».

Разумеется, в дело этот дубль не пошел — пиарщики быстренько объяснили народному режиссеру, как положено отвечать в таких случаях, а потом один из них, хихикая, «слил» этот диалог мне. И правильно сделал: служба службой, а такие свидетельства – изюм матушки-истории!

Впрочем, от злости ли на судьбу-индейку или почему-либо еще, Говорухин решил все-таки не скрывать, что возвращается в Думу не по своей воле. Так в сердцах и сказал однажды на встрече с избирателями: велели в Кремле. В голосе его явственно слышалось: отстаньте вы наконец от меня с этим вопросом!

Можно и должно посочувствовать – и человеку, и его электорату.

В некоторых краях такое чистосердечное признание поставило бы крест на будущем депутатстве — но только не у нас. У нас освящение властью, напротив, как бы снимает с людей всякую ответственность за проставленную галочку. В Кремле велели – значит, надо! Так через два века передает физкульт-привет третьему тысячелетию пушкинское, из комедии о беде государства Российского: то ведают бояре, не нам чета…